ПОДВОДНАЯ ЛОДКА Сайт современной литературы

Электронный журнал (редактор Михаил Наумович Ромм)

  Дата обновления:
04.11.2010
 
Поиск

 

Главная страница
О проекте
Авторы на сайте
Книжная полка
Гуманитарный фонд
Воспоминания о ГФ
Одно стихотворение
Пишите нам
Архив

Проекты:

«Литературное имя»

«Новые Ворота»

Публикации:

Поэзия

Проза

Критика

 
 

банерная сеть «Гуманитарного фода»

 
 

Rambler's Top100

 
Содержание текущей страницы:
 

Дружественные ресурсы:

Ssylki
 

 

Коркин Владимир

Стихи разных лет

МЕЛИ, ЕМЕЛЯ

1
Не мели, Емеля, не мели, -
Жизнь мою забалтывать не смей,-
Не твоя неделя! На мели
Разыгралась стайка пескарей,
Блещет чешуёю... Старый плес
Серебром мерцает под Луной.
Не мели, Емеля! Не вопрос,
Что случилось осенью со мной.
Ты же знаешь, - за отлетом птиц
В листопаде вьет гнездо тоска
И дожди, распластываясь ниц,
Размывают замки из песка,
И доселе сладкое вино
Вяжет губы горечью…
Аминь!

...Ты мели, Емеля, - все одно
Мне сейчас.
Хоть вой.
Хоть душу вынь…

2.

На отмели хвостом бьет старый сом, -
Рыбешку глушит. Мельничные стены
Пока теплы. Застыло колесо.
И тишь. И благодать. И постепенно
Уходит тот, сердечный неуют,
Который донимал меня недавно…
У жерновов три курицы клюют
Зерна златую россыпь. Павой плавно
От мельницы Емелина жена
Вышагивает под руку с Емелей
К прохладе омута. Уже завершена
Последняя помольная неделя.
Молоть теперь Емеле ни к чему
И можно жить ни шатко и ни валко:
Спускаться в глубину. Гулять по дну,
Обняв жену, красавицу-русалку…


ИСТИНА. ПИЛАТ

-...Обрел ли истину? - спросил я у Пилата.
- Я - истина. - Сказал устало он, -
Пока я в Иудее прокуратор,
Я - истина, а стало быть - закон!

- Законы пишут...

- Да, законы пишут.
Они устаревают в свой черед,
Но между строчек слышащий - услышит,
А ищущий, возможно, - обретет!

- Наступит царство Божие...

- Надеюсь...
Поэтому хочу я посмотреть,
Каков твой Бог.
И если он - не ересь,
Ступай, и попирай собою смерть...


НЕБО В АЛМАЗАХ

Кабы небо - в алмазах...
Кабы к Богу - поближе...
Но страна богомазов
С равнодушием нижет
Нас на нити тропинок,
По которым бродяжим...
Словно брагой из крынок,
Кровь тоскою бодяжим...
И, зверея от грусти,
Спрятав крест под рубаху,
Ждем: когда же отпустит?...

Не в острог, так на плаху...


ЕЩЕ НЕ ВЕЧЕР

еще не вечер...
стало быть - живу...
сезон не важен... важно - время суток,
когда в ладу реальность и рассудок
и можно написать еще главу
заветной книги...
выйти прочь из дома,-
увидеть парк, - его иную суть
вне времени...
и встретить там знакомых,-
всех тех, кого давно хотел вернуть
в любимый город-лего из фрагментов
всех городов, в которых раньше жил,
где из окна открытого поплыл
воздушный змей...
капроновые ленты
цветным хвостом трепещут на ветру...

...и кажется, что я, на счастье,- вечен,
как этот мир, и, значит, не умру,
и буду жить...

и не наступит вечер...


ЗИМНИЕ ПРОГУЛКИ

1 ВЕЧЕРНЯЯ ПРОГУЛКА

лес, притихший под вечер, темен
на фоне белых снегов,
все пространство - единым полем
с речками без берегов,
все пространство - единой тишью,
где твой шаг по тропинке - гулок,
где слово кажется лишним
во время вечерних прогулок,
где церквушка слилась со снегами
известкой, и, бросив взгляд,
увидишь - под облаками
одни купола парят...

2. ПРОГУЛКИ С РОССИЕЙ

Я в снега твои нынче вошел, как в покой,
Ничего не прося, видно мы с тобой квиты.
Да и ты благодушно махнула рукой
На меня, не считая, как прежде, обиды...

Никакая размолвка уже не гнетет:
Мне шубейка подлесков облезлая - впору,
Где рассвет, обдирая коленки ползет,
Словно пьяный сапожник по косогору...


БЕСЕДЫ О ГОМЕРЕ

...О чем сегодня будем говорить?
Вчера, как помню, речь шла о Гомере.
Прохладно в доме... Пледом не укрыть?..
А где очки?.. Нашел, - на секретере.
И все-таки, никак я не пойму
Вот это место из четвертой песни:
Афина с Герой явно за ахейцев,
А Зевсу, вроде, - все по кочану…
Но на хрена он подколол Афину,
Что, мол, Парису прикрывают спину?..

…Когда меня везли на Колыму,-
По первой ходке, - от этапа ада,
Как ни смешно, спасала "Илиада",
Которую мне в "сидор" положил
Ицкович, - из вредителей лепил,-
Их этапировали к нам из Ленинграда...
...Жаль, до амнистии он так и не дожил…
А ведь умен был, хоть и из евреев,-
Знаток поэтов, ямбов и хореев, -
В бараке многих спас и подлечил...
Я был тогда жиган обыкновенный,-
Ребенок нищеты послевоенной,-
По мелочам, чтоб выжить, воровал,
Бродяжничал, потом к ворам попал,
Потом подсел... До книг ли, в общем, было?
А этот странный маленький лепила,
Нам вечерами все стихи читал,
Рассказывал,- и ведь не врал, однако,-
Что был знаком с поэтом Пастернаком,
И у Ахматовой не раз чаи гонял...

…С тех пор полвека жизни проканало,
А книга сохранилась, не пропала,-
Четыре ходки, - двадцать с лишним лет
Она со мной по зонам кочевала...
Ты спишь уже?.. Давай притушим свет.
Я посижу, пожалуй, полчаса,-
Перечитаю про коня с Приамом...

Все, как в стихах у зека, - Мандельштама:
"Бессонница... Гомер... Тугие паруса..."


МАНИЯ ВЕЛИЧИЯ

1

Нам кажется: меняя все вокруг,
Мы постигаем истину природы.
Но, обретя иллюзию свободы,
Уходим по спирали в новый круг
Того, что называется прогрессом,
Несемся, словно лошадь за экспрессом
И, только рухнув, замечаем вдруг,
Что в общем-то, несемся за химерой…
Что так же зеленеет рядом луг,
Что так же тянет нить свою паук,
И что любовь с надеждою и верой
Превыше всех регалий и заслуг...

2

...А мир, вплетая всех в свою канву,
Легко срывает маски и обличья...
Букашкой Бог ползет по рукаву,
Смеясь над нашей манией величья...


ПИСЬМО В ЛАМАНЧУ

Идальго, я пишу Вам из страны,
В которой ледниковая эпоха
Закончилась позднее, чем у вас.
Мы - северней. Не то, чтоб это плохо,
Но все же напрягает всякий раз,
Когда на нас глядят со стороны
От солнца разомлевшие соседи...
Да, мы - на севере, где белые медведи
Заходят в кабаки, чтоб выпить водки,
Где вьюга заметает околотки
И навивает снега аж под крыши,
И мы копаем норы, словно мыши,
И так живем, пока не грянет лето...

Я думаю, что Вам наплел про это
Известный врун и пьяница барон,
Которого мы вышвырнули вон,
Поскольку пьяниц здесь своих немало,
А болтовня его нас всех - достала!
Книжонку накропал...Галиматья!..
Барон Мюнхгаузен...Ну, Бог ему судья!

Тем более совсем не о бароне,
Идальго, я хотел Вам написать.
У нас беда: опять сатрап на троне
И нас в который раз пора спасать.
Не то, чтобы свои богатыри
У нас перевелись. Не в этом дело.
Коррупция, идальго, нас заела:
Куда ни кинься, как ни посмотри,-
Все витязи на службе и при деле
И...всякий грабит нас в своем уделе!..

Мы прочитали давеча роман
Серва'нтеса, а, может, Серванте'са,
(В испанском мы не смыслим ни бельмеса)
И уяснили,- пусть Вы из дворян,
Но все-таки блюдете интересы
Простого люда. Честь у Вас - в чести!
Мы знаем, что в Ламанче Вы - за психа.
Езжайте к нам, спасите нас от лиха,
А мы Вам здесь поможем обрести
Любовь Дуняшки, то бишь... Дульсинеи,-
У нас здесь барышни про Вас заслыша - млеют!

Ну, с Богом! Ждем! Езжайте до Парижа...
"Зачем?"- Вы спросите? О том читайте ниже:
Найдите там писателя Дюму,
Хотя Дюма нам, в общем, ни к чему,-
Узнайте по возможности: как скоро
Прибудут к нам четыре мушкетера,-
Вам здесь не разобраться одному,
А впятером вы все решите споро...

Теперь о том, как проще нас найти:
У вас, я помню, в Рим ведут пути,
Ну а у нас любая колея
Вас доведет до нашего жилья,-
Как только заплутаете в болоте,
В Гадюкино как раз и попадете!

Сей текст письма составил с общих слов
Кузнец Вакула. Местный. Из хохлов.


МЕЛЬНИЦЫ БОГОВ

Июньское предгрозие. Жара.
Бушуют тополиные метели.
Калится камень солнцем во дворах...
А мельницы богов все так же мелют
Неспешно судьбы мира. Этот прах
Разносит пылью ветер по планете...

И, с настоящим прошлое смешав,
Старательно песчаный замок лепят
Не знающие страха смерти дети,
Друг друга небылицами смеша...

...Ворчит грозой лиловый горизонт.
И вьюжит пух. И солнце белит камни.
И детям ведомо, что в этом - есть резон,
Что вечен мир, что никогда не канет
Он в мельничных скрипящих жерновах,
И что богов не следует бояться...

...Пух тополиный веткой разогнав,
Стряхнут песок, как стряхивают прах,
С ладоней...
И бегут к реке купаться...


БЕССОННИЦА ПАМЯТИ

I

По сумеркам, вступающим во двор,
Угадываю ночи приближение…
И небо на меня глядит в упор,
И твердь земли теряет притяжение,

И незаметна грань небытия
И бытия... И я на этой грани,
Возможно, снова повстречаюсь с вами,
С той стороны пришедшие друзья…

II

С той стороны пришедшие друзья,
Вы нынче непривычно молчаливы,
Как молчаливы ночью ветви ивы
Над руслом пересохшего ручья…

Вы ждете от живого – монолога,
Сквозь дымку лиц видны веснушки звезд,
И свет луны с небес скользит полого,
Пролившись на церквушку и погост…

Ш

Пролившись на церквушку и погост,
Холодным оловом он застывает в лужах…
Друзья мои, ответьте на вопрос:
С той стороны всегда такая стужа?

А, может, просто холодом в груди, -
Естественный мой страх пред неизбежным?
Я в ваши лица вглядываюсь нежно
И слышится мне ваше: «Подожди…»

IV

И слышится мне ваше: «Подожди…
Ты жив, наш друг, твой путь земной не кончен,
И мы с тобой незримо землю топчем,
Не спрашивая: что там, впереди?

Живи…» И затихают голоса.
И исчезают ваши силуэты.

И темноту прорежет полоса
Очередного моего рассвета…

ПО ЭТАПУ

Так будет: забрезжит рассвет бледно-серый,
При всхлипе последнем прибудут за мной,
Пропахшие ладаном с примесью серы,
Два вечных посланника,- черный и белый
И душу привычно возьмут под конвой...

И дело пустое,- искать у них выгод,
Пытаясь всучить втихаря четвертак,-
Никто здесь не скажет: "С вещами на выход!"
Никто не оставит махорки попыхать,
Никто чифирку не плеснет натощак...

А что изменилось? Ну, стал я, - фантомом,
И нечему биться в туманной груди...
Но все по земному до боли знакомо:
Этапы меж звездами, звезды, как зоны,
И два конвоира... И суд впереди...


ПАРК ПАРОК

Джелалу Кузнецову

…Пройдусь по тишине пустых аллей,
Забытого веками парка Парок…
Зайду в беседку, где свечной огарок
Владелицами в блюдце на столе
Оставлен, как свидетель их бесед
За чашкой чая и сученьем пряжи…
Она свисает с прялок, как плюмажи,
А вот хозяек и в помине нет,-
Они ушли. Их время истекло.
Другие боги делят этот свет,
На жизнь и смерть, на благо и на зло…
А им, ушедшим, дела вовсе нет
До мелкой суеты округ-планетной,-
Лежит Земля разменною монетой
Средь множества подобных ей планет…
Остался парк. Осталось имя – Парки.
Да судеб не сплетенная кудель…
Не разобрать: октябрь или апрель,-
Дождливо и туманно… Мокнут прялки…

…Коснусь ладонью пряжи осторожно.
Вот нить моя пульсирует в руках,-
Я сам себе хозяин. Значит ложно
Людское представленье о богах?
Но шепчет дождь устами древних прях:
«Не трогай , смертный… Миром правит прах…
И нить Судьбы продолжить - невозможно…»

ОТКУДА РОДОМ ДЕТСТВО

Где каждый уголок тебе знаком,
где ты в родстве с любою птичьей стаей,
и, где дверей объятья раскрывая,
тебя теплом встречает старый дом;
где на обрыв взбираются, кряхтя,
старушки-ели длинной вереницей;
где крепок сон, и постоянно снится,
что ты еще - невинное дитя,
которому, как бабушкин сундук,
мир бескорыстно поверяет тайны,-
там горести докучливо-случайны
и непонятен взрослый страх разлук, -

туда я обязательно приду,
устав от повседневности скитаний,
ненужных встреч, никчемных обещаний,-
омою ноги в маленьком пруду,
прилягу в горнице, с ладонью под щекой,-
вернусь туда, откуда родом детство…

Где памяти не роздано наследство,
где мать жива, и я - почти святой...

ОТ РУБЛЕВСКИХ ВРЕМЕН

От рублевских времен по сей век листопад
Под луной, словно снег, серебрится по рощам,
И все так же кресты по погостам стоят,
И все так же река звезды зыбью полощет,
И все так же мы ищем себя в образах,
Рукотворные лики душой постигая,
Где расплескана осень в иконных глазах
Неземною тоской обещания рая...

СУХИЕ ВЕНИЧКИ ЦВЕТОВ

Сухие венички цветов
До лета - в вазах...
Дом полон зимних зыбких снов,
Причуд, рассказов...

День куцехвостый потерял
Весь шик рассвета,
Но крепко пахнет сеновал
Дурманом лета...

В чуланке дремлет домовой,
Забыв проказы...
Стоят ромашки и левкой
До лета в вазах...

В ОТРАЖЕНИЯХ, ИЛИ РАЗДАТЬ КОТЯТ

1.РАЗДАТЬ КОТЯТ

На глаза положат пятаки.
Воск застынет глянцем на запястьях...
Умирать, скажу вам, не с руки
В это бесконечное ненастье.
Мне-то все равно, а вам копать
Под дождем могилу торопливо,
Поминая поминутно мать
И следя за точностью разлива
Самогонки, взятой "на сугрев",
Обивать с лопаты глины комья,
Ждать пока мне попик нараспев
Прочитает "с миром упокой мя"...

Мокрые веревки заскользят,
Опуская гроб на дно могилы...

Жаль, что не успел раздать котят, -
Пропадут, пушистые чудилы...

2. В ОТРАЖЕНИЯХ

В заснеженной по грудь стране,
В дни приближающихся святок,
Ты вспоминаешь обо мне,
Когда узоры птичьих лапок
У занесенного крыльца
Китайской грамотой читая,
В стекле, как в зеркале, лица
Увидишь отраженье, - с краю,
Где иней не нарос пока
Меж рам нетопленого дома...

И варежкой твоя рука
Меня коснется отстраненно…

Прости, что я опять покой
Твой потревожил ненароком,
Но, видно, это - год такой,
Который бесконечным сроком
Нас равнодушно разлучил,
Оставив память отражений
Эквивалентом всех мерил
Надежд на чудо возвращений…

Но зеркала и окна спят,
И ты, болея тишиною,
Сидишь, к груди прижав котят,
Не розданных когда-то мною...

НЕЧТО ЧЕХОВСКОЕ

«…Усадьба среднерусской полосы.
Седой слуга наружности библейской.
Громоздкие напольные часы
Не ходят с осени и, просто для красы,
Стоят в углу, как идол скуки сельской.
Несмело пробивается тепло
Через прозрачность утренней прохлады.
Горит рубином терпкое «Мерло»
В графине, расточая ароматы,
И наполняя ими сонный дом,
Где в полдень соберутся за столом
Хозяева, с ленцой аристократов.
Под легким ветерком трепещет тюль
На входе в застекленную террасу.
В пустом саду нагая скупость красок,-
Конец апреля все же не июль…»

…Сюжет давным-давно звучит во мне,
Все время возвращаясь, словно эхо.
А рядом в кресле ироничный Чехов,
Поблескивает стеклами пенсне…

…Я просыпаюсь. Чистую тетрадь
Сквозняк, шурша страницами, листает.
Мой гость, сливаясь с сумерками, тает.
Как ни стараюсь, мне не разобрать-
Где явь, где сон - все грани вечер стер…
И почему-то я наивно верю,

Что стоит только выглянуть за двери,
Увижу,- как в размытой акварели,-
Гуляющих по саду трех сестер…

BUTTERFLY EFFECT

Тусклое безвременье ночей.
Вереница снов. Почти что вещих.
Тюлевые крылья зимних фей
Над землей продрогшею трепещут.

Темнота и трепетанье крыл
Создают иллюзию былого,-
В снах живут все те, кого любил,
И кого не чаял видеть снова.

Память – ненадежный амулет, -
Во спасенье врет, чтоб сделать лучше.
Возникает butterfly effect, -
Прошлое довлеет над грядущим,

Обрастая, словно снежный ком,
Глянцами старинных фотографий…

И мелькают за моим окном
То ли феи, то ли тени гарпий…

ПАМЯТЬ

Годы идут. Не канет
Облик твой. Лик твой. Голос.
Все сохранила память,
Как в медальоне – волос.
Время –
ничто не лечит...
Водка
тоску не глушит…

Богу поставлю свечку.

Черту продам душу.

КИТЕЖ

Исчезающий Китеж-град.
Неизведанные пути.
Что-то нынче со мной не так,
И от неба я - взаперти.
Не берет и сыра земля,-
Для меня, видно, места нет.
Горьким запахом миндаля
Пахнет ладанка-амулет.
Говорят, что так пахнет яд,
Только я не приму всерьез,-
Ну и пусть себе говорят.
Это - запах твоих волос…

Там, где озера Светлояр
В берендеевых чащах круг,
Мне покажет тропу гусляр,
И русалки наладят струг.
Как Садко, я к тебе спущусь
В глубину светозарных вод,
Мне подскажет сердце-вещун
Ту светлицу, где люба* ждет.

Солнце в толще воды дрожит,
Растекаясь по куполам…
Будем в Китеже нашем жить,
Если небо с землей – не нам…

* - ЛЮБА (др. слав.) – любимая


ЧЕРНО-БЕЛЫЙ ЭТЮД

от этих снегов,
этих, черт подери их, снегов,
пробирает изжога, -
изжога до самых печенок,
и деревья птенцами,
тычась ветками голых голов,
щиплют низкое небо,
и бродит сопливый бесенок,
бродит, мыкаясь всюду,
пытаясь скорее найти
из холодного мира
ему лишь знакомые двери,
за которыми снова
он сможет себя обрести, -
одинокий, как перст,
персонаж позабытых поверий…

я б поверил в него,
только сам, как и он, одинок,
как и он в этом мире случаен,
и, в общем, не нужен…

догорает последних стихов
бесполезный листок,
и, чернея краями,
над белою пустошью кружит…


ВОЖЖИ

Колыхнулся белый день,-
В бабьем крике растворился:
Ведь такая, братцы, хрень, -
Друг Тимоха удавился!
На моих, причем, вожжах,-
Привязав их дома к балке.
Жаль Тимоху, прямо – страх!
И вожжей, конечно, жалко.
Без Тимохи как мне быть?
С кем на пахоту податься?
С кем попеть и с кем попить?
С кем обняться? С кем подраться?
И куда мне без вожжей?
Без вожжей мне, как без силы:
Вожжи - на манер вождей
Для жены и для кобылы…

…Я махнул по ним ножом,
Вынул из петли Тимоху…
Без вожжей, - переживем.
Без Тимохи - было б плохо…


СТАРОЕ КИНО

Бренчит раздолбанный рояль.
Тапёр, неловко крюча пальцы,
Фальшивит. Старый календарь
Листают в холле постояльцы,
Так тесно головы склонив,
Что кажется – столкнутся лбами.
Знакомый уловив мотив,
Бормочет, шевеля губами,
Куплеты песенки простой
Портье. Таперу диссонансом,
Храпит извозчик дилижанса.
А за окном царит покой
Дождливой флегматичной ночи,-
Там только капель многоточье,
Взамен обыденных секунд,
Там, - за окном, - промозгло, мглисто…
Где это? Штат Коннектикут?
Эпоха Оливера Твиста?
Европа? Штаты?.. Все равно:

…Мы смотрим старое кино.
Сюжет теряется на склейках,
А в сельском клубе на скамейках,
Где пол трещит от шелухи
Каленых семечек, - аншлаг.
В углу пылится красный стяг
Победы в соцсоревнованьи.
Мы смотрим фильму без названья, -
В немом восторге, словно дети,-
О жизни на другой планете,
Нам важен не сюжет, а факт,
Что это где-то существует…
Холодный ветер в щели дует,
Чуть шевеля обвисший флаг.
Киномеханик кроет матом
Районный «Госкинопрокат»,
Обрывки пленки в аппарат
Вправляя пальцем узловатым…

…И снова на экране сцены
Той жизни: леди, джентльмены…
А дождь, шуршащий там и тут,
Соединяет сельский клуб,
Как мостик, с действом на экране.
И почему-то душу ранит
Несбыточным тоска, что есть
Другая жизнь.
Увы, не здесь…

И вдруг, собравшийся народ,
Сметая шелуху с коленей,
Толпою дружною идет
В экран. И двери измерений
Всех пропускают. Черный кот,
На подоконнике дремавший,
Глядит, как кто-то опоздавший
Ныряет головой вперед.
Кот спину выгибает круто,
И в ту же самую минуту
Сигает вслед. ..

Во тьме кромешной
Дождь тихо шепчется с листвой,
А в сельском клубе опустевшем
Проектор светится звездой…

 
На главную В начало текущей В начало раздела Следующая Предыдущая
EditRegion1

 © Михаил Наумович Ромм  Разработка сайта