ПОДВОДНАЯ ЛОДКА Сайт современной литературы

Электронный журнал (редактор Михаил Наумович Ромм)

  Дата обновления:
05.11.2009
 
Поиск

 

Главная страница
О проекте
Авторы на сайте
Книжная полка
Гуманитарный фонд
Воспоминания о ГФ
Одно стихотворение
Пишите нам
Архив

Проекты:

«Литературное имя»

«Новые Ворота»

Публикации:

Поэзия

Проза

Критика

 
 


Rambler's Top100

 
рублей Яндекс.Деньгами
на счёт 41001297006644 (Друзья ГУФО)
Для сканирования материалов газеты и повышения функциональности нашего сайта нам требуются деньги. Мы будем благодарны всем, кто захочет поддержать нас.
 

ВОЙНОВИЧ В МОСКВЕ

«Ходят спухи, что Войнович получил квартиру в Москве. Его надо разыскать и... проинтервьюировать» — сказали мне в редакции «ГФ».
У компетентных лиц, официально причастных к литературе, я попытался узнать имя-отчество, год и место рождения писателя, чтобы разыскать его через справочное бюро. Однако, никто вышеозначенных сведений о нем
И только после выхода на него по принципу «язык до Киева доведет», я узнап, что разыскать писателя можно было «не отходя от кассы» — в редакции «ГФ».
И все же, наиболее полные биографические сведения о Войновиче я почерпнул из «Справок об авторах» в прозаическом сборнике «Утопия и антиутопия XX века», случайно попавшем мне в руки:
Владимир Николаевич Войнович. Родился в 1932 году в семье журналиста и учительницы. С 11-ти лет был занят рабоче-крестьянским трудом. Служа в армии, начал писать стихи. Пространство и время первых публикаций — журнал «Новый мир» 1961 — 1967 гг. (две повести и рассказ). В начале 70-х годов публикует за рубежом роман «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» и выступает в защиту А. Солженицына, что по совокупности приводит к исключению из членов СП в 1974 году и вынужденной эмиграции в 1980 году.

И вот, январь 1991 года. В.Н. Войнович насовсем в Москве.
К каким выводам Вы приходите и результате сравнения двух периодов своей жизни: доэмиграционного и послеэмиграционного?
– Трудно сказать... До эмиграции я был на 10 лет моложе, поэтому эти два периода – несравнимые величины. Мне гораздо легче судить о моем личном литературно-творческом положении на родине в настоящий момент. Я издаюсь. Много издаюсь. Больше желать нечего. Что касается сравнения прошлого с настоящим, могу сказать только одно: хуже тех времен нету. Тогда мне было противно даже на улицу выходить.
Теперь мне свобода на родине дороже всего. Несмотря на неблагополучное состояние страны, я эту свободу не променяю ни на какие заграничные блага и преимущества.
Наличие заграничного паспорта дает мне возможность беспрепятственно выезжать за рубеж и возвращаться в любое время. Это еще больше укрепляет мое чувство свободы на родине.
– Чувство свободы у писателя неотделимо от чувства творческой свободы. Что Вы можете сказать, в связи с этим, по поводу таких вот строчек из статьи А. Латыниной «Что впереди?» (Л.Г., 23.01.91): «...Боюсь, что никто не поймет, что ценного в другой прозе..., кроме того, что она декларирована как другая» ? Что Вы думаете относительно того, если ли в СССР новая (другая) литература?
– Есть и всегда существовала другая литература. Она, как и обычная, тоже бывает разной: большой и маленькой, хорошей и плохой, традиционной и экспериментальной.
Читатель, рынок и демократия определят в другой литературе достойных и дадут им самостоятельно выжить. Рынка бояться не надо. Исключение составляют некоторые авторы экспериментального направления. Им необходима поддержка. Что касается Запада, то там представители другою искусства отнюдь не прозябают.
Способна ли современная советская литература компенсировать пустоту, вранье и шовинизм в советском эфире? Способна ли она противостоять возможному подавлению гласности и реанимации цензуры?
– Я отвечаю на эти вопросы положительно, но с оговоркой, что все будет зависеть от политической ситуации в стране. Писатели хотят жить сегодня, а не только посмертно, завтра в своих произведениях.
Надеюсь, что в ближайшее время правительству и кравченкам будет не до писателей и не до их издателей. Но, в любом случае, литература есть более инертная и устойчивая субстанция культуры, нежели пресса и эфир.
Вследствие всего этого, вернуть современную советскую литературу под крыло цензуры практически уже невозможно.
Вы член ПЭН-клуба. К какому именно центру Вы принадлежите и знаете ли, что недавно создан московский русский ПЭН-центр клуба?
– Я принадлежу к французскому центру. Сразу после исключения из СП он взял меня под свою защиту путем принятия в свои члены. К московскому центру я отношусь с настороженностью. Переходить в него пока не собираюсь. Во-первых, меня туда никто не приглашал, а во-вторых, центр образован недавно и я еще не могу судить о его составе.
Какую конкретно ответственность Вы возьмете на себя как член клуба при неблагоприятном влиянии на литературный процесс общественно-политической обстановки. в стране?
– За права человека вообще, а не только писателя, я борюсь уже 30 лет и буду бороться и дальше отнюдь не только в связи с тем, что я – член ПЭН-клуба.
Ваши творческо-издательские планы?
– Свободно писать и публиковаться — вот мои планы, осуществляющиеся пока не вполне... Издают меня широко, но недостаточно. Отнюдь не желая, чтобы мои книги пылились на полках магазинов, я за такую насыщенность рынка, при которой всегда можно СПОКОЙНО купить любую книгу любого автора.
Это ненормально, когда очень посредственное по внешнему виду и качеству бумаги издание моего романа «Москва 2042» номинальной стоимостью 6,5 рублей продается: в переходах по 15 рублей.
Не считаете ли Вы, что Ваше возвращение может не оправдать себя, в связи с попытками «завинтить гайки»?
– Я верю в необратимость процессов.
Каковы причины Вашего выхода из «Апреля»?
– Я не хочу, чтобы мой выход выглядел враждебно, тем более, что я в «Апрель» по-настоящему никогда и не входил. Просто обронил как-то А. Приставкину: давай, мол, вступлю... Этим дело и закончилось.
Мне не нравится, что «Апрель» потенциально является вторым СП: они за что-то там все борются и никак не могут оторваться от литфонда. Главная же причина – желание быть независимым. Я имею на это право и возможности!
На этом я счел задание редакции выполненным и поблагодарил Владимира Николаевича за интервью.

В тот же день мне посчастливилось приобрести в книжном магазине вышеупомянутый сборник «Утопия и антиутопия XX века» (Москва, «Прогресс», 1990) за номинальную стоимость 8 рублей и с нагрузкой а виде журнальчика «Спутник» за 1 рубль 20 копеек. Половину объема сборника занимает роман Войновича «Москва 2042».
Несколькими часами позже этот же сборник под ценником с цифрой «20» я увидел на лотке в переходе. Приятно было сознавать, что сэкономлено 10 рублей 80 копеек.

 

 
На главную В начало текущей В начало раздела Следующая Предыдущая
 
 

Дружественные ресурсы:


Из-во «Эра»

WWW.Liter.net
Скульптор Марат Бабин

 

 ©Михаил Наумович Ромм  Разработка сайта